Картина

Весенний ветерок шептал,
И по реке тянулись льдины,
А я впервые представлял
Свою далёкую картину:

Власть над стихиею ЛАВИЗМА,
Поток и мощь чудесных форм,
Что из абстрактного единства
Родятся, точно волны в шторм.

Но, видимо, не пробил час
Большой, ответственной работы,
И кровь не та кипела в нас,
И был я молод, беззаботен.

Летели дни, года летели.

Была простая беготня.
Но краски яркие горели,
Пленили, мучили меня.

И вот однажды светлой осенью
На берегу Москвы-реки,
С себя одежду резко сбросил,
Порыв отчаянный возник.

Я побежал навстречу ветру,
Как будто оборвался трос,
Ушли Вопросы и Ответы,
Желанье страстное зажглось.

II

Начав сей труд, нелёгкий слишком,
Я шёл в потёмках, наугад,
Не зная, что с мечтаний высших
Я прямиком спускался в ад.

И чтобы муки улетели,
Чтобы оставили меня,
Я предавался канители
И суете простого дня.

Но возвращался я к картине,
К мечте не пойманной своей.
Срывая боли паутину,
Я жил и умирал над ней.

И сердце бешеное билось,
Давался с боем каждый день,
Но ничего не получалось.
Отчаяние стучалось в дверь.

Попытки делал вновь и вновь я.
И думал: «это дОлжно быть!»,
Пытаясь внутреннею кровью

Себе дорогу проложить.

И вот настал тот день, тот час,

Когда впервые я коснулся

Огня, что сводит нас с ума,

И Божий Дар во мне проснулся!

И лишь тогда пришла Она,
Любовь, Любовь неотвратимая.
Как одержимый, день за днем
Я рисовал свою картину.

По волшебству, по мановению
Потоки творчества лились,
Рождались лёгкость, вдохновение,
И ритм, и музыка, и жизнь.

III

И вот она, рождЕнна в муках,
Воздушной лёгкости полна,
Легли мазки подобно звукам,
Соткался ритм из серебра.

Тончайших линий порождение,
Контраст и фейерверк цветов,
Как всех исканий завершение,
Как торжество волшебных снов.

Мои друзья, вокруг весь мир,
Какие краски тут, о Боже!
Где каждый волен созидать,
Как любит он, и как он может!

Константин Лорис-Меликов